История Ближнего Востока часто воспринимается как бесконечная череда деспотических режимов. Этот взгляд, до сих пор широко распространенный, восходит к Гегелю. Который считал Восток областью, издавна характеризовавшейся застоем и самодержавным правлением. Чтобы “мировой дух” дул более свободно, утверждал Гегель, мировая история должна путешествовать с Востока на Запад.
История Ассирии показывает, что гегелевская оценка Востока ошибочна. В своем окончательном воплощении в 8-7 веках до н.э., прежде чем окончательно распасться, Ассирия была склонным к войнам государством. Управляемым железным кулаком могущественных царей. Которые жестоко подводили итоги своих военных кампаний, заявляя: “Передо мной города, позади меня руины”.
Ассирия, однако, начала свой путь как нечто совершенно иное. Как маленький город-государство, упорно трудившийся над тем, чтобы сдерживать автократические тенденции.
В начале второго тысячелетия до н.э. им управляли три взаимосвязанных института. Династия наследственных правителей с очень ограниченной властью; лидеры, выбираемые сроком на один год из ведущих купеческих семей города; народное собрание.
Лишь во второй половине второго тысячелетия Ассирия превратилась в государство, управляемое всемогущими царями. Более того, в отличие от более поздних веков, ранний ассирийский город-государство стремился не ввязываться ни в какие войны. Вместо этого полагаясь для своего экономического благосостояния на торговлю.
Некоторые вещи никогда не меняются
В мировой истории есть некоторые вещи, которые, по-видимому, никогда не меняются. Среди этих констант человеческой истории, то, что купцы, предприниматели и высокопоставленные военные, как правило, зарабатывают больше, чем ученые и академики.
Археологические раскопки показали, что дом могущественного полководца и доверенного лица ассирийского царя Ашшурбанипала, был роскошным. Он состоял из восьмидесяти двух комнат. Относительно большим был и дом преуспевающего виноторговца.
Резиденция же главного ассирийского писца, одного из ведущих “интеллектуалов” империи, производила явно меньшее впечатление. Согласно клинописному письму, оно было “крошечным”. И, по-видимому, настолько грязным, что “даже осел не захотел бы войти в него”.
Кризисы могут иметь разные последствия
Последний и окончательный кризис, поразивший Ассирию в конце седьмого века до н.э., привел к полному краху ассирийского государства. Но кризис примерно за 150 лет до этого, в середине восьмого века, имел прямо противоположный эффект. Он привел к превращению Ассирии в настоящую империю.
То, что произошло в Ассирии в этот период, было весьма похоже на то, что пережил мир в течение последних нескольких лет. Царство поразила серия разрушительных эпидемий. Которые уничтожали его население; сдерживали экономический рост; парализовали ассирийскую армию. И привели к к нескольким внутренним восстаниям.
Дополнительную угрозу представляло изменением климата. Ассирия, казалось, была на грани полного краха.
Но вместо этого страну ожидал драматический поворот. В 745 г. до н.э. новый царь, Тиглатпаласар III, взошел на престол и предпринял ряд масштабных военных кампаний. Когда царь умер 28 лет спустя, Ассирия стала почти в два раза больше, чем была в начале его правления.
Как так получилось, что феникс империи восстал из пепла предыдущих ужасных событий? Чтобы найти ответ на этот вопрос, нужно помнить, что история не подчиняется правилам.
Если они не станут слишком массовыми, проблемы можно решать, адаптируясь к происходящим изменениям. Именно это и сделал Тиглатпаласар.
Принимая во внимание гибель людей, вызванных несколькими вспышками чумы. И понимая, что трудно увеличить урожайность во все более неблагоприятных экологических условиях. Царь решил сосредоточиться на завоевании и аннексии чужих земель. Добыче их богатства и депортации сотен тысяч людей для пополнения рабочей силы. Необходимой для функционирования государства.
В целом это был выдающийся подвиг политического и демографического реинжиниринга.
Красота и наука могут сосуществовать с жестокостью и садизмом
Правление ассирийского царя Ашшурбанипала в середине седьмого века до н.э. во многих отношениях знаменует собой высшую точку ассирийской культуры.
Судя по всему, Ашурбанипал хотел быть настоящим “человеком эпохи Возрождения”. Он хотел соединить качества завоевателя с качествами царя-философа.
Во многих отношениях его правление соответствовало таким высоким устремлениям. Он создал первую в мире универсальную библиотеку, собрание тысяч литературных и научных текстов.
Он также заказал некоторые из самых ценных произведений древнего ближневосточного искусства. Барельефы, украшающие стены построенного Северного дворца Ашшурбанипала в Ниневии, представляют собой шедевры.
Некоторые современные ученые настолько очарованы вкладом Ашшурбанипала в культуру, что описали его как просвещенного гуманиста. Но была и другая сторона. Он был злобным, жестоким человеком. Слишком напуганный, чтобы присоединиться к своим войскам в военных походах. Он проявлял особую изобретательность, когда дело доходило до пыток пленных врагов дома. Обычно перед большими толпами зрителей.
В искусстве тоже ярко выражена склонность к насилию. Даже там, где это не сразу видно. Самым известным рельефом времен его правления является сцена банкета.
На первый взгляд кажется, что зритель созерцает идиллию. Свидание короля и его жены в прекрасном саду. Где музыканты играют, а птицы летают по небу. Но все не так безобидно и гармонично, как кажется. Ибо при ближайшем рассмотрении можно увидеть еще кое-что: отрубленную голову поверженного врага.
Имперский гнет может вызвать неожиданную реакцию
Странные вещи могут происходить в тени империи и на периферии имперской власти. Ассирия оставила наследие огромной важности: саму идею империи.
Но, вероятно, еще более важным является наследие, оставленное царствами Израиля и Иудеи. Двумя небольшими ассирийскими вассальными государствами на юге.
Здесь родилась новая революционная идея, которая навсегда изменила ход истории. Концепция монотеистического бога, более могущественного, чем все земные владыки. Возникновение этой идеи – сложная история, растянувшаяся на несколько столетий.
В то время Иудейское царство платило дань империи и снабжало ее солдатами и рабочими. Как и все ассирийские вассалы, иудейская элита была вынуждена дать длинную серию клятв верности ассирийскому царю.
Но затем произошло то, чего ассирийцы не ожидали. Вместо того, чтобы подтвердить свой статус подданных, иудейские жрецы дали клятвы своему собственному богу. И заявили, что он, а не ассирийский царь, заслуживает безоговорочной верности, любви и уважения.
Отныне именно ЯХВЕ, а не ассирийский царь, был законным правителем Израиля, а со временем и всего мира.
Группа иудейских интеллектуалов, стремившихся освободить свой разум, а в долгосрочной перспективе и свою родину, таким образом посеяла семена идеи монотеизма. Интеллектуальный прорыв, который произошел вдали от имперского центра. Но стал реакцией на имперскую политику Ассирии.
